Он остановился, обернулся. К нему направлялся невесть откуда вынырнувший мужик в форме личной охраны.

— Кто такой?

— Винни, — спокойно отозвался парень. — Винни Лупо.

— Куда?

— Внутрь.

— Зачем?

— К лорду Мессеру.

— Лорд Мессер не зверушка из зверинца. К нему просто так не ходят.

Винни поглядел на мужика, вздохнул. Город изменился значительно сильнее, чем казалось на первый взгляд. А вместе с ним изменился и Мессер, раз обзавелся охраной. Немудрено, все меняются.

— Я по делу, — сухо сказал он.

— По какому?

— По личному. — Охранник начинал раздражать, а ситуация казалась невероятно, до абсурда глупой. — Передайте лорду Мессеру, что к нему пришел Винни Лупо. Он поймет. Или просто проводите меня наверх.

Мессер принял Винни в своем кабинете. Здесь все было привычно. Темно и прохладно, как в склепе. Пахло книжной пылью, хотя все кругом сверкало чистотой. Лорд сидел за столом и, хотя его предупредили, что Винни зайдет, навстречу не поднялся. За плечом мага черной тенью возвышался Деррек.

— Здравствуй, — поздоровался тем не менее вежливо он своим мягким бархатистым голосом. — Наконец-то ты зашел.

— Здравствуй. — Винни прошел и сел, не дожидаясь приглашения, кивнул вампиру: — Привет, Деррек.

— Давно не виделись, — предельно мягко отозвался тот.

Все выглядело неестественно, натянуто. Не как встреча старых друзей. Все происходящее, от агитаторов на площади до улыбки Деррека, от невесть зачем появившейся охраны до бархатного голоса Мессера, казалось фальшивым. Винни подозревал все это, но представлял себе встречу совсем иначе. Как? По-разному, но не так. Теперь подозрения оправдывались, и от этого становилось смешно и грустно.

— А вы изменились. Оба. Не ждали меня? — начал Винни.

— Ты тоже меняешься, — заметил Мессер. — И да, признаться, после твоего бегства я не особенно ждал тебя. Я бы порадовался твоему возвращению, но, полагаю, ты пришел ненадолго.

— Торопишься выставить? — поинтересовался Винни.

Все шло не так. Говорили не о том и не теми словами. Они всегда, до конца жизни должны были оставаться друзьями. Несмотря ни на что они не ссорились, и личных поводов для неприязни у них не было. Они расстались друзьями. Оставались друзьями. А встретились сейчас отчего-то будто посторонними людьми. Неужели прошло столько времени и они настолько изменились, что между ними возникла пропасть?

— Разубеди меня, и я буду рад, если ты останешься, — мягко сказал Мессер.

Винни покачал головой.

— Тогда, может быть, объяснишь, зачем пришел?

Юноша открыл было рот, но дверь распахнулась. На пороге стоял крупный мужчина в форме личной охраны.

— Лорд Мессер, — коротко поклонился он.

— Не сейчас, Бгат, — сухо отрубил маг.

— Решение вопроса требуется безотлагательно, — настойчиво произнес охранник.

— Хорошо, — кивнул Мессер. — Нет сейчас такого вопроса, который вы не смогли бы решить без меня. Деррек?

Вампир уже обогнул стол и быстро шел навстречу визитеру.

— Идемте, Бгат.

Он подхватил охранника под руку и вывел из кабинета. Дверь захлопнулась. Винни проводил их взглядом и повернулся к лорду. Мессер таращился на него пустыми глазницами. Собеседник без глаз и мимики вызывал странное ощущение, от которого Винни уже успел отвыкнуть.

— Так зачем ты пришел? — без обиняков спросил мертвый маг.

Винни не ответил. Какое-то время смотрел на скалящийся череп лорда. Внешностью Мессера можно было пугать детей, но юноша помнил, что за устрашающей оболочкой скрывается мягкая, добрая, удивительно тонкая душа. Или скрывалась.

Все меняются.

— Зачем? — тихо спросил Винни.

— Вот и я спрашиваю: зачем?

— Нет, зачем все это, — Винни кивнул на окно. — Зачем эта армия? Зачем этот поход? Зачем убивать и калечить? Только не говори, что ты не знаешь, что их калечат и убивают.

Где-то в глубине души сидела робкая надежда, что Мессер скажет именно это. Объяснит, что ничего не знает. Что все делается от его имени у него за спиной. А когда он узнает, то все изменится. Это был самообман. Надежда на невозможное. Подлое желание обмануться.

— Так ты упрекнуть меня пришел? — грустно спросил Мессер, убивая всякую надежду.

Винни помотал головой.

Нет, он шел не упрекать. Не осуждать, не спорить. Зачем он сюда пришел? Наверное, за тем Мессером, которого знал и любил. За тем Мессером, которого больше не было. Или был?

— Ты же сам говорил мне, — тихо произнес Винни, — сам учил, что главное — всегда оставаться человеком.

— Осуждаешь, — протянул Мессер. — Это очень легко — осуждать и оставаться с чистыми руками. Когда сбежал и стоишь в стороне.

— Остановитесь, — будто не слыша его, произнес Винни.

— Ты о чем?

— Сам знаешь о чем! Когда я услышал о Буна Нона, поначалу не поверил, подумал, что врут. А потом засомневался и отправился туда. Лорд Мессер! Я видел, что сталось с деревней, я видел пепелище, и я видел людей, развешенных вдоль дорог.

— Это не люди, — бархатный голос Мессера никак не сочетался с тем, что говорил сейчас лорд, и это казалось крайней точкой происходящего вокруг абсурда, — это преступники.

— А Буна Нона? Там ведь были не только преступники.

— Когда рубят лес, летят щепки.

Нет, все должно было сложиться не так. Этому разговору следовало пойти совсем по-другому. Как? Как угодно, но только не так.

— Это не можешь быть ты, — тихо проговорил Винни.

— Ты прав, это не должен быть я, это должен был быть ты, но ты сбежал. Кто мешал тебе взять власть в свои руки? Кто мешал тебе, Винни Лупо, беспокоиться и помогать своим же согражданам? Кто запрещал тебе вести Витано к новому и светлому?.. Но ты оставил этот город, оставил его обитателей, своих друзей, и ты оставил меня! И что, по-твоему, мне оставалось делать?

— Остановиться. Вспомнить, что ты лорд Мессер, который учил меня быть человеком. Учил оставаться человеком даже тогда, когда я умер и перестал им быть.

— Все изменилось!

— Скажи! Зачем эта война? Погибнут люди. Много людей. И кто сказал, что вы сможете победить? И ради чего? Остановись.

— Остановиться?

Мессер неожиданно резко поднялся из-за стола. Голос его по-прежнему звучал мягко, но видно было, что лорд недоволен.

— Я остановлюсь. Отменю этот поход. Прекращу вешать живых преступников, забивающих кольями таких, как ты, только потому, что вы не живые. Прекращу вешать мертвых преступников, которые закрадываются посреди ночи к живым, грабят и убивают только на том основании, что они мертвы и ничего хуже с ними уже не случится. Что дальше?

Маг стоял теперь совсем рядом. Говорил громко и рублено, повысив голос, чего не делал на памяти Винни никогда. Юноша поднялся. В упор поглядел в пустые глазницы.

— Это не метод.

— Если это не метод, то что? Что дальше? — зло повторил Мессер. — Сидеть и смотреть, как живые и мертвые убивают друг друга? Как нелюди пожирают людей, а люди истребляют тех, кто не похож на них? Они не смогут ужиться. У них нет ничего, чтобы их объединило. Вернее, не было, пока я их не объединил. Если я сейчас отрекусь от сказанного, Витано, все эти окрестные деревни, весь остров потонет в крови. Разбой, грабеж, убийства, мародерство, геноцид, наконец, — вот что мы увидим, если я остановлюсь. Впрочем, это увидишь ты. Меня, скорее всего, вздернут первым. Люди не прощают, когда у них отбирают цель, мечту и ничего не дают взамен. Ни живые, ни мертвые, ни нелюди. Ты поздно опомнился, дорогой мой. Раньше надо было думать. Но ты убежал. А теперь поздно.

Все было не так. Все и не могло быть иначе, понял вдруг Винни. Не могло, потому что это был не Мессер. Не тот Мессер, которого он знал.

— Тогда, — проговорил он неожиданно даже для самого себя, — я сам остановлю это.

— Как — хотел бы я знать.

— В Витано и окрестностях найдутся те, кто меня поддержит.

— Не вздумай, — с угрозой предупредил Мессер.

— А то что? Убьешь меня? Я уже умер. И мы же друзья. Или уже нет?