Не оборачиваясь, Винни попятился. Упырь, что удивительно, стоял на том же месте, что и прежде, и не торопился терзать его плоть. Может, оттого, что был тугодумом, а может, был уверен, что жертва никуда не денется.

Главное, не вспугнуть, не делать резких движений. Отойти подальше и бежать. Откуда в голове у него возникла именно такая стратегия, Винни не знал. Возможно, читал где-то что-то. Может, даже и не про упырей. Но именно такое поведение казалось теперь наиболее правильным.

Медленно, как только мог, он отступил еще на пару шагов, не выдержал и бросился наутек. Опыт оказался плачевным. Под ногу подвернулось что-то витое и твердое, — не то коряга, не то вылезший наружу корень растущего поблизости дерева, да только Винни споткнулся, потерял равновесие и смачно шмякнулся на землю. Падал он глупо, широко раскинув руки. Земля неприятно ударила по лицу, расцарапывая его в кровь. Сзади что-то всхлипнуло. Винни попытался подскочить, но снова зацепился за ту же корягу и снова жахнулся наземь. На этот раз, правда, он успел выставить вперед руки.

Всхлипы за спиной участились, превращаясь в странное хихиканье, похожее на уханье тонкоголосого филина. Винни резко перевернулся на спину. Взгляд зацепился за упыря. Тот стоял, так и не сдвинувшись с места, и хихикал.

Лупо попытался подняться. Но руки и ноги дрожали с перепугу и встать никак не получалось. Мертвяк, отсмеявшись, подошел ближе. Винни сжался в клубок, готовясь к лютой неминуемой гибели. Но смерть сегодня не торопилась с ним познакомиться, а может, решила перед знакомством немного покуражиться.

Упырь остановился над Винни и протянул ему руку. Рука, должно быть, была холодная, землистая и шелушащаяся, как и рожа упыряки, но об этом оставалось лишь догадываться, так как кисти укрывали тонкие кожаные перчатки, а краги перчаток скрывались под длинными рукавами куртки.

— Вставай, приятель, — голос у мертвяка оказался приятнее, чем смех. Мягкий, чуть хрипловатый баритон. Таким голосом зубы заговаривать и девчонок соблазнять.

Винни засуетился и все же кое-как поднялся на ноги. Хотя браться за протянутую руку так и не рискнул. Упырь фыркнул и убрал руку. Не то обиделся, не то решил, что Винни проявил таким образом самостоятельность.

Бежать теперь было как-то глупо. От чего бежать? Да и куда? Упырь и Винни еще какое-то время стояли друг против друга и сверлили друг дружку глазами. Мертвяк смотрел с любопытством. Винни с плохо скрываемым испугом и вялым интересом.

— Меня Петро зовут, — представился упырь.

«Ты хотел сказать „звали“», — думал возразить Винни, но слова встали поперек глотки и наружу так и не вышли. Все, на что он сейчас был способен, это промычать нечто нечленораздельное.

— Ты немой, что ли? — по-своему истолковал мычание Петро.

Юноша резво мотнул головой. Слов по-прежнему не было. Упырь шагнул ближе. Винни рефлекторно шарахнулся. Глаза выпучились, став размером по монете каждый. Петро отступил, вскидывая руки с открытыми ладонями.

— Эй, парень, спокойно. Ты чего такой шуганый? Дикий какой-то. Людей давно не видал?

— Людей? — пропищал Винни, не успев удивиться даже тому, как истончился его голос. — Но ты же… вы же… ты же…

Он окончательно спутался и умолк. Но Петро понял его верно.

— Ах ты ж! Так тебя волнует, что я дохлый? Ты некрофоб? Ты подумай, а! Простому дохлому парню из захолустья уже спокойно по земле ходить нельзя. Обязательно найдется какой-нибудь живой дурак с предрассудками. Ах ты ж!

Мертвяк театрально всплеснул руками и, бросив на землю сумку, сел рядом. Сумка хряснулась о землю с неприятным специфическим звуком, будто внутри находился расчлененный труп. Проверить, что там внутри, было проблематично, спрашивать не хотелось, и Винни попросту отогнал от себя мысли о содержимом упыревой сумы.

— Я не хотел обидеть, — тихо произнес Винни. Слова давались с трудом, но молчать было еще хуже. — Просто думал, ты меня убьешь и…

— Нет, ты точно дикий. Если парень сдох, так что, он обязательно стал бандитом? Да, я собираю здесь товар, но закон знаю. У меня и в мыслях нет нападать на людей.

— Какой товар? — не понял Винни.

Упырь снова всхлипнул, как кастрированный филин.

— Нет, ты дикий без вопросов. Сдается мне, что ты не из города.

Услыхав слово «город», Винни загорелся. В глазах вспыхнула надежда. Если мертвяк знает про Витано, то знает, как туда добраться. Хоть он и нежить, но до рва-то довести как-нибудь сможет.

— Из города, — поспешно проговорил Винни сорвавшимся на хрип голосом.

— Маленький дикий живчик из города, — проговорил Петро так, будто повар, пробующий слова на вкус. — И как ты здесь оказался, хотел бы я знать.

— По глупости, — вздохнул Винни.

При ближайшем рассмотрении упырь казался вполне дружелюбным. Кроме того, юноше нужна была от него услуга, а раз так — смысла запираться не было. И Винни пустился в откровения.

Ночная история при свете дня казалась откровенно глупой. Все спорные моменты в ней становились прозрачными, как стекло. Сейчас, вспоминая, как поддался на провокацию, Винни чувствовал себя ужасно глупо. Особенно, если учесть тот момент, что о Вете, из-за которой он полез в бутылку, он вспомнил сейчас впервые.

— Два мелких живчика передрались из-за девки, — прокомментировал историю упырь. — Как это по-человечески.

— А мертвым что, нет дела до женщин? — насупился Винни.

— Сдохнешь — узнаешь, — всхлипнул мертвяк очередным смешком. — Ну, а дальше чего?

— Ничего. Я попал в Пустошь…

— Это в наше захолустье?

— Выходит, что так. Было темно и страшно. И, кажется, кто-то бежал за мной следом. Я убегал, а потом сил не осталось. Упал, отрубился. Проснулся здесь на лужайке. Вот и вся история.

— Все? — скривился мертвяк.

— Все, — подтвердил Винни.

— Врешь, — убежденно отрезал Петро. — От города до сюда три дня пути. И это верхом. Даже если предположить, что у тебя была лошадь и ты скакал всю ночь, трехдневный путь все равно не покроешь.

Винни хотел было ответить, но не нашелся, что сказать.

Если пять минут тому назад в голове начало проясняться, и он начал понимать хоть что-то, то теперь он снова не понимал ничего. Как он мог убежать от Витано на три дня ходу за одну ночь? Петро, понятно, решил, что он напридумывал все. Но он-то сам знал, что это правда. Ладно, главное — добраться до Витано, а там разберется.

— Пес с тобой, живчик, — мертвяк тем не менее, кажется, не обиделся. — Не хочешь, не рассказывай. Только не гони пургу. Я простой дохлый парень, может, даже очень простой, но не дурак.

— Я не вру, — проникновенно произнес Винни. — Мне нужно в город. Ты знаешь, как туда добраться? Проводишь?

Упырь посмотрел на Винни изучающе. Секунду он сидел и таращил свой стеклянный взгляд, а потом вскочил вдруг довольно резво, будто принял какое-то решение.

— Идет, — легко согласился он. — Только услуга за услугу. Я веду тебя в город, а ты берешь меня на поруки и проводишь внутрь. Согласен?

— Как внутрь? — Винни поперхнулся. — В Витано никогда не пропустят порождение Пустоши. Там же магический барьер и ров, и стена с охраной…

— Какой барьер? — не понял в свою очередь Петро. — Не гони, живчик. Я закон знаю. В Лупа-нопа пускают всех. Но людей без исключения, а нас — только с поручителем. Тебе что, поручиться за меня жалко?

— Какая Нопа? — опешил Винни.

— Лупа, — неуверенно отозвался упырь. — Лупа-нопа. Ты же сам сказал, что из города.

Винни кивнул, судорожно сглатывая. Картина мира рассыпалась окончательно. И, по всей видимости, не только у него. Человек и мертвяк замерли друг напротив друга. Какое-то время смотрели пристально, внимательно, словно в первый момент их встречи.

— Я из Витано, — спустя время произнес Винни с опаской.

Упырь отреагировал не сразу. Он словно остекленел вместе со своим взглядом.

— Нет, — задумчиво протянул он, наконец. — Ты все-таки дикий. Не знаю, что у тебя там, в башке, живчик, но на нашем острове есть только один город. На побережье. В трех днях отсюда. И называется он Лупа-нопа, чтоб мне сдохнуть второй раз.