– Пожалуй, не надо, – ответил я, представив, с каким увлечением горожане будут обсуждать невиданный пожар, спаливший дотла лабораторию темных заклинателей.
– Ну, как хотите, – пожал плечами колдун.
Мои глаза постепенно привыкали к мраку, так что вскоре даже без свечи одноглазого я смог разглядеть внутреннее убранство помещения. Здесь не было ничего необычного, судя по всему, эта комната служила чем-то вроде склада для обыкновенных вещей. Хотя, кто знает, возможно, эти вещи принадлежали людям, пострадавшим от темных заклинателей.
Один из грабителей схватился за бронзовое кольцо и потянул на себя створку двери.
– Не трогай! – слишком поздно крикнул Ламас.
Грабитель вдруг вздрогнул всем телом и завизжал на одной ноте, словно какие-то неведомые нам силы рвали его тело острыми когтями. Затем несчастный выпустил злополучное кольцо, повернулся к нам на одной ноге, другая безвольно болталась, и нараспев, голосом, идущим откуда-то изнутри, возвестил:
– Шаабаханаат…
Затем внутри его тела словно лопнула жизненная струна, мы услышали, как что-то громко хрустнуло, надломилось, и грабитель начал клониться в сторону. Он обвел комнату невидящим взглядом, и в то же мгновение глаза его взорвались. Сквозь кожу изнутри тела заструился яркий свет, несчастный принялся часто вздрагивать и неестественно шевелиться, словно кто-то рвался из него наружу. Сквозь кожу в нескольких местах пробились маленькие языки пламени. Они все разгорались, пожирая его. Тут уже никто из нас не смог сдерживаться, и мы в ужасе закричали. Запах горелой плоти быстро распространялся вокруг.
– Славься анданская церковь! – некстати вскричал Варнан, разом вспомнив религиозное воспитание, и принялся быстро креститься.
– А ну заткнись, – зашипел на него Ламас.
Объятый пламенем вдруг словно почувствовал, что рядом с ним кто-то осеняет себя крестами, выставив горящие пальцы перед собой, он ринулся на Кара Варнана. Тот поспешно попятился назад, его голубые глаза почти вылезли из орбит, от страха он даже кричать не мог, только попытался закрыться от пылающего человека ладонью. На его счастье, несчастный так и не смог до него добраться. Он сделал еще шаг и распался на части. Торс его рухнул вблизи от великана, пальцы еще некоторое время скребли каменную кладку пола, оставляя на ней черные следы сажи, а потом прекратили всякое движение, голова с треском лопнула и огненные следы разметались по комнате.
– Меня сейчас стошнит, – проговорил Варнан, оседая на пол.
– Держись, браток, – неожиданно поддержал его одноглазый Ревва, – я в своей жизни и не такое видел.
– Любопытно, что ты мог видеть пострашнее этого? – поинтересовался я.
– Мою первую жену, – откликнулся Ревва, – та еще была стерва.
– Так, все ясно, – сказал Ламас, пошевелив носком сапога тлеющие останки, – в двери скрывается один из хранителей, скорее всего, какая – нибудь разновидность древесного демона, мы не сможем здесь пройти. Наверное, все двери в лаборатории охраняются. Лезем обратно. – Он направился к окну, но остановился, увидев, что его начинание никто не поддержал. – Вы слышите меня? – Лицо Ламаса выразило озабоченность. – Нам придется вернуться.
– Не придется, – заявил Варнан. Его испуг, как это часто случается с впечатлительными натурами, внезапно сменился воинственным настроением.
Он резко ухватил за основание бронзовый канделябр, поднял над головой, словно тот ничего не весил, и с силой опустил на дверь. Доски сломались с сухим треском, послышался дикий крик заключенного внутри существа, оно темным облаком метнулось к потолку и рассеялось над нашими головами.
– Я – Кар Варнан – изничтожитель древесных демонов! – захохотал великан, потрясая погнувшимся канделябром.
– Я бы на твоем месте так не радовался, – с дрожью в голосе заявил Ламас, – попробуй-ка теперь избавиться от этой штуки…
Варнан дернул руками, но канделябр словно прирос к его ладоням.
– Это еще что такое? – ошарашенно проговорил он.
– Заклятие прилипания, – возвестил Ламас, – никто не хочет попробовать оторвать его от этого предмета?
Сразу нашлось несколько желающих, они ухватились за бронзовое основание и принялись тянуть канделябр на себя.
– Могу сразу сказать, что это бесполезно, – Ламас покачал головой, прервав их усилия, – мощное заклятие, к счастью, я могу с ним разобраться. Это примитив.
– Ну, так разберись, – взревел великан, – с этим канделябром в руках я даже пописать нормально не смогу!
– Придется нанимать помощников. – Одноглазый Ревва громко захохотал.
– Тшш, – приложил я палец к губам, – не забывайте, что мы пришли по делу, развели тут несусветный грохот, дверь сломали, а теперь весело смеемся…
– Умирать надо так, чтобы весь мир услышал, – возвестил Ревва.
Я посмотрел на него убийственным взглядом, и он жестом показал, что замолкает если и не навсегда, то уж, по крайней мере, надолго.
Ламас совершил несколько движений, потом коснулся канделябра, и тот, освобожденный, резко рухнул на пол, угодив тяжелым основанием на пальцы правой ступни колдуна.
– О-о-о, – Ламас взвыл, прыгая на одной ноге, – ну ты и кретин, Кар…
– Хм, а я-то здесь при чем? – обиделся Варнан. – Ты сам виноват.
– Я требую тишины, – резко сказал я, – кажется, сюда кто-то направляется.
Все замерли. В коридоре за дверью действительно слышались шаги, кто – то едва слышно ступал по полу, потом остановился неподалеку, и наступила зловещая тишина.
– Что это? – спросил один из грабителей.
– Не знаю, – дрожащим голосом откликнулся Ламас, – вот и звезды сказали, что не стоит сюда соваться…
– Это назовут худшим ограблением за всю историю, – выдавил Ревва…
В это мгновение шаги возобновились, они зазвучали уже совсем близко, потом кто-то вошел в комнату и направился к нам. На самом деле никого не было, были только шаги, а этот некто явно находился в каком-то ином измерении. Он немного походил по комнате, пока мы в ужасе таращились, силясь разглядеть хотя бы смутный силуэт, что-нибудь, что указало бы нам на зримое присутствие неизвестного существа, потом хриплый голос вполне внятно произнес: «Кто тут шумит? Ничего не понимаю!» Пришелец из другого мира вышел из комнаты и отправился по своим делам, шаги его зазвучали в отдалении, а потом совсем затихли.
– Я дальше не пойду! – закричал один из зловонных взломщиков, он кинулся к окну, намереваясь, наверное, вылезти наружу, но веревка была у одноглазого, он только отрицательно покачал головой.
– Ладно, – сказал Ревва, когда специалист по замкам немного успокоился, – толку все равно не будет, если мы будем вечно тут торчать, двинулись дальше…
Мы вышли из комнаты, я не без опасения наступил на обломки двери на полу, и оказались в длинном ко ридоре. По левую руку от нас была длинная широкая лестница, ведущая вниз…
– Судя по плану, нам туда, – сообщил Ревва.
Однако никто не двинулся с места: никому не хотелось повторить судьбу несчастного, ставшего жертвой хранителя.
– Ты! – Ревва подтолкнул одного из своих людей в спину, и тот с явным неудовольствием двинулся вперед, спустился на несколько ступеней, и оттуда счастливо обернулся к нам – мол, ничего не произошло, все в порядке, можно идти.
Лестницу мы действительно преодолели почти без приключений, только в самом ее конце Ламас приказал остановиться. Он швырнул водяной знак на последние ступени, перила мгновенно пришли в движение, их поперечная балка со свистом рассекла воздух и упала неподалеку.
– Простой трюк, – с нескрываемой гордостью заметил Ламас и загадочно добавил: – Иногда полезно бывает гадать по звездам. Чего они только не расскажут.
По пути ему удалось разрядить еще несколько «простых» ловушек. Теперь грабители старались держаться за его спиной, колдун шел впереди, выставив перед собой ладони. Пару раз мы слышали странные голоса и шаги неведомых существ, а один раз я даже наблюдал пробежавшую вдоль коридора черную тень.
Наконец мы добрались до круглого зала, в центре которого сидел в задумчивой позе престарелый заклинатель. Он листал толстую книгу и время от времени делал в ней какие-то пометки тонким гусиным пером.